Хочет в сборную России, а мог бы играть за Афганистан.
Сейчас Амир Мохаммад рвется в Премьер-лигу с «Балтикой» — вчера команда одержала первую победу в 2025 году и укрепилась в лидерах Первой лиги. А в 2013-м Амир ждал дебюта за звездный «Анжи» Сулеймана Керимова — команду, где уже играл старший брат Мохаммада Шариф.
Амиру первому из выпускников академии «Анжи» предложили контракт — правда, до основы так и не допустили.С тех пор Мохаммад трижды задумывался над финишем карьеры, окунался в любительскую лигу, дебютировал-таки за «Анжи» (в последний сезон клуба в РПЛ) и даже ездил в расположение сборной Афганистана, откуда родом его отец.
Александр Муйжнек встретился с Амиром и знакомит с его историей вас.
«Мне звонили с недовольством: взял паспорт, а сам остался в России»
— Как твоя семья переехала из Афганистана в Махачкалу?
— Отец, получив второе высшее в Кабуле, отправился учиться в Дагестан на экономиста. В вузе встретил маму, и у них случилась романтическая история любви.
— Хотел бы услышать.
— Папа был один — обычный студент. А мама местная. Ее отец — Царствие ему Небесное — был довольно непростым человеком. При деньгах, так скажем. Отказывал моему папе, но тот был настырен. Приходил к ним домой, сидел у двери. Тогда дедушка поставил ему условие: «Сделаешь российское гражданство — отдам тебе дочь».
— Как в кино.
— Кому бы ни рассказывал эту историю, все восхищаются. Она показывает: если чего-то хочешь — можно горы свернуть. Жаль, сейчас подобное редкость.
— В «Википедии» написано, что твой отец — уйгур.
— Насколько мне известно, он пуштун. Разговаривает на фарси. Но раз написано, значит так и есть.
— Ну как это?
— Мое упущение, что не вникал в этот вопрос. Сойдемся на том, что мама лезгинка, а папа — афганец.
— У твоего брата Шарифа почти три десятка матчей за сборную Афганистана. Когда ты был ближе всего к тому, чтобы за нее сыграть?
— В 2020-м я провел пару месяцев в смоленском клубе «Красный». Покинув его, встал перед выбором — курский «Авангард» или Азия.
— Азия — это какая именно лига?
— Киргизия или Индия. Тогда же ездил в Дубай на сбор национальной сборной Афганистана. Провел там две недели с футболистами из МЛС, из третьей лиги Голландии, второй Бундеслиги, Австралии, с Кипра. Тренер там хороший, зовут Ануш — афганец, всю жизнь проведший в Нидерландах. Я даже сделал себе афганский паспорт.
— Ого.
— Так вот, помню, вернулся со сборов — и мне звонят с предложением из Киргизии.
— Что заставило выбрать Курск?
— Рассуждал: уеду в Азию — значит, буду играть за сборную Афганистана. Это будет невозможно, если соглашусь на «Авангард». Целую неделю думал, метался. В таких сложных случаях отец дает мне советы, но не в этот раз: «Сам решай. Что-то потом не пойдет, скажешь: «Папа, ты виноват». Я мучался выбором, боролся с собой — но выбрал «Авангард». При том, что платили там куда меньше, чем предлагали в Азии.
— Сколько?
— Сорок тысяч рублей. В Киргизии давали двести, в Индии — еще раза в два больше.
— Так почему не уехать?
— Хотел остаться в России. Ни капли не пожалел. Из сборной Афганистана мне потом звонили. С недовольством: взял паспорт, а сам остался в России. Я извинялся и объяснял: «Хочу дать себе еще один шанс закрепиться в российском футболе». Первый — в «Анжи» — упустил.
— С тех пор тебя в сборную не вызывали?
— Звали много раз, но вежливо отказывался.
— Ты еще ездил на сборы, как тогда в Дубай?
— Если ясно, что в итоге там не останусь, то какой смысл? Пойми, я бы с удовольствием сыграл за Афганистан. Брату тоже звонят, спрашивают обо мне. Но меня останавливает легионерство. Не хочу терять российский паспорт — это большая привилегия.
— Был бы ты сейчас легионером — и что? Тем более если в Премьер-лигу выйдете. Или дверь в сборную уже закрыта?
— Прямо сейчас не рассматриваю такой вариант. Не хочу загадывать, но сейчас мне комфортнее так, как есть.
— В сборную России будешь прорываться?
— Если получится — буду только рад. Может, это звучит смешно, но Варди в 30 лет в сборной Англии заиграл, ездил на Евро.
— По словам брата, пару лет назад ты еще мог уехать в Узбекистан.
— Да, было дело. Но дело кончилось только разговорами, а я их не люблю. Люблю, когда точно. Я всегда ставил в приоритет российский футбол. Не хотел и до сих пор не хочу уезжать далеко от семьи.
— Понимаю, но как же спортивные амбиции?
— Близкие мне слишком важны. Их не заменят никакие деньги. Сижу с тобой сейчас, а хочу к родителям. Может, говорю как ребенок, но мне комфортно дома. А тут уезжать неизвестно куда, годами не видеться — это было бы слишком трудно.
— Шариф другой?
— У него трое детей — это и вынудило уехать. В России не было вариантов, а деньги надо зарабатывать. Что остается?
— Хоть раз был в Афганистане?
— Нет. Хотел посетить историческую родину, но все как-то не удавалось. Сейчас там не очень хорошо, правда. Да и во всем мире, кажется.
— При этом прошлой осенью твой брат Шариф впервые попал в чемпионат Афганистана — в клуб «Абу Муслим».
— Война там все-таки кончилась, власть поменялась — при ней появился чемпионат. Нормально идет: люди ходят, без происшествий. Вот когда в 2021-м шло наступление Талибана (запрещенная на территории России организация. — Sport24), отец переживал: в Кабуле — дядя и тетя, их семьи. Обошлось.
«Написал Гусу, что хочу играть за «Реал»
— Шариф поиграл в звездном «Анжи» эпохи Керимова. У тебя были на это шансы?
— Практически нет. Там такие звезды играли! Из молодежки в основу попали только двое, а надолго остался лишь мой брат. Я посещал его тренировки — фоткался, выпрашивал футболки.
— Чьи?
— Виллиана, Самба, Роберто Карлоса, Это’О.
— Самая крутая история про звезд «Анжи», которую тебе рассказывал брат?
— Последние минуты матча с «Краснодаром», Шарифу велят разминаться и переодеваться. Он уже играл в «Анжи» в РПЛ, но не в звездном составе. И вот он меняет Роберто Карлоса. Брат потом говорил: «Я всю жизнь играл на PlayStation за Роберто Карлоса, и вот я играю с ним в одной команде». Просто поверить не мог! Как и я, когда наблюдал на тренировках за Это’О. Всю жизнь видел Самюэля только по ТВ — и вот он передо мной. Еще ближе видел его и других звезд в столовой «Анжи». Всегда просил брата взять меня с собой на обед.
— А как тебе русская легенда «Анжи» — Жирков?
— Поражал спокойствием. Смотришь на Юрия — и никогда эмоций на лице нет. Неважно, забили мы или пропустили. Улыбается, плачет, мне кажется, Жирков с одним выражением. Игрой его тоже вдохновлялся — я же тоже левый защитник. Его левая нога, дриблинг…
— Часто видел Керимова?
— В випке «Анжи Арены» — там он обычно стоял. Простой, хороший мужчина.
— Главную команду «Анжи» тренировал Гус Хиддинк. А тебя в академии другой голландец — Йелле Гус?
— Он руководил академией, но давал и персональные тренировки. А еще постоянно звал меня в кабинет для разговоров.
Йелле Гус
— О чем?
— Да о футболе. Если я что-то на тренировке не подтянул, Гус спрашивал: «Что с тобой? Почему так? Может, проблемы? Если что, говори — решим». И нашу первую беседу я не забуду.
— Какой она была?
— Я первым из академии «Анжи» заключил с клубом контракт. А наш клуб — первый, кто принес академии трофей. Уже не помню, в каком турнире, но помню слова Йелле после него: «Ты талант. Тебя ждет светлое будущее». Потом достал листок бумаги и попросил написать лучшие качества и недостатки. Потом посмотрел: «Да, почти все правильно. А теперь напиши, где хочешь играть».
— Что ты написал?
— «Реал», за который болею с детства. Йелле велел: «Отнеси этот список домой и держи при себе. Хочешь играть в «Реале» — работай над недостатками. Превратишь их в достоинства — попадешь на высокий уровень». Я к нему прислушался, но вскоре он уехал, и академия «Анжи» распалась. А ведь еще чуть-чуть и Йелле мог бы отправить меня в Голландию. Да, Европа в перспективе была для меня реальна.
— Что с отъездом Гуса Йелле изменилось для тебя?
— Я будто потух. Да и у всей молодежи пропал азарт. Не сравнить с временами, когда академия «Анжи» гремела. Часто ездили на сборы и турниры в Европу.
— Ты упомянул контракт, который подписал с «Анжи». На какую сумму?
— Пять тысяч рублей. Это считалось контрактом с молодежкой. Взрослого я так и не подписал.
«Хотел бросить футбол. Спорил с отцом: «Ну не получается!»
— Керимовский «Анжи» рассыпался. Что дальше?
— Я стал наведываться к знакомому детскому тренеру в Махачкале. Сперва просто смотрел, потом предложил: «Давай с ребятами побегаю, поддержу форму». Стал подсказывать в упражнениях, вошел во вкус, стал предлагать свое.
Однажды подошли пацаны: «А вы можете каждый день приходить? У вас тренировки такие классные». Мне и самому это стало в какой-то момент интереснее, чем карьера футболиста. Увлекся, завел блокнот, начал составлять тренировочный план — подсматривая на ютубе и вспоминая академию «Анжи».
Тогда, в 2015-м, я и уезжать из Дагестана не хотел. А когда все же решился, многие в той секции расстроились: «Как мы без вас?» Но отец моего знакомого предложил поехать на просмотр в «Домодедово» из Второй лиги. Я поехал с отцом, он снял квартиру в Москве. Но в итоге никакого просмотра не состоялось.
— Как это?
— Люди подвели, не договорились. Но это ладно. Дальше, пожалуй, самый унизительный момент в карьере. Я пошел на просмотр в Третью лигу — меня и туда не взяли.
— Это «Квазар»?
— ФШМ. Не то чтобы я зажег — признаю. И все-таки в команде были игроки очевидно слабее меня. Но мне сказали: «Не подходишь». В «Квазаре» я как раз поиграл. После чего решил вернуться в Махачкалу — в молодежку «Анжи», вернувшегося в РПЛ. Спросил: «Можно хотя бы на просмотр?» Мне отказали. Без объяснений.
— Тогда ты устроился в «Легион» — к легенде «Анжи» Шамилю Лахиялову.
— А ведь хотел бросить футбол. Но отец настаивал: «Иди ищи себе команду. Хоть какую!» Я спорил: «Па, ну не получается!» — «Терпи!»
Я позвонил знакомому: «Тоже не играешь?» Тот устроил меня на просмотр в «Легион». И до сих пор это одна из самых скромных команд Второй лиги, а тогда зарплаты там были от пяти до пятнадцати тысяч рублей. В первом матче на Кубок России выиграли 2:0 и получили премию десять тысяч. Столько радости!
— Как выступал «Легион»?
— Занял 15-е место из 16. Лахиялов рассуждал: зачем позориться и сохранять команду? Но позвал Адиева — сильного тренера и психолога.
— Как Адиев мотивирует?
— Чем-то напоминает Андрея Викторовича Талалаева. Так доносит, что у тебя откуда ни возьмись появляются силы — и ты бегаешь по всему полю. Про Адиева есть еще история.
— Так.
— Я всю жизнь играл центрального полузащитника. Но в «Легионе» был одним из самых высоких. Адиев меня спрашивает: «Сыграешь напада?» А я на теориях слушал, даже когда говорили о других позициях — представлял, кто как играет. На сборах меня заиграли в атаке, в первом же туре я забил «Биологу» — 1:0. Так и остался форвардом (в защиту меня вернул только Булатов в Смоленске) и забил за сезон 12 мячей. После чего меня забрал «Анжи».
— Там летом 2018-го вы с Адиевым воссоединились. Чем запомнился последний сезон «Анжи» в РПЛ?
— В июле я дебютировал в Премьер-лиге. Самый волнительный момент в карьере.
— Как его переживал?
— Удивлен, что меня вообще взяли на ту игру с «Уралом». Поражался в Екатеринбурге всему: гостинице (ничего подобного во Второй лиге не видел), стадиону чемпионата мира. По дороге на стадион сел в автобусе назад — как самый молодой. Думаю: «Ну, посижу на замене». Называют состав — я в нем. Как же у меня забилось сердце! Что-то рассказывают — а я вообще не слышу.
Я и на поле 10 минут бегал в прострации — не знал, что делать. Оборонялись всю игру, к 80-й минуте я набегал 11 километров — нога как камень стала. Уступил место Агаларову — и тут же мы забили. Ногу мне всю перемотали, но я и забыл про нее от счастья, запрыгал. Такая победа в дебютном матче — что может быть лучше?
— «Анжи» в том сезоне рухнул, но ты доиграл только до зимы 2018-го. Почему?
— Скажу так: дело не в Адиеве. Подводные камни обсуждать не будем. Да и моя вина тут есть. Молодой был, глупый. Перешел с 10 тысяч во Второй лиге на сто в РПЛ. Расслабился. Сыграл с «Уралом» и думал: все, я на коне! Но меня спустили с небес не землю.
«Папа говорит: «Вижу, что будешь в сборной России»
— Лучший отрезок в карьере?
— Пока это первый круг с «КАМАЗом» в 2022-м. Особенно татарстанское дерби с «Рубином». Накануне признался отцу: «Всегда мечтал забить на последних секундах. Принести победу или спасти от поражения. А потом бежать, прыгать от счастья. Хоть раз в жизни». Клянусь, так и сказал!
— Неужели исполнилось?
— Да! Мысли материальны. Тот матч тогда побил рекорд по посещаемости — 20 тысяч зрителей. К перерыву проигрывали, в раздевалке игру перевернул разговор с тренером Ахметзяновым. До того ни разу не видел его в гневе, а тут заходит в тишине — и бах! Удары по столу, стаканы летят. Мотивировать Ахметзянов умеет.
— Так что, «Рубину» ты забил?
— 94-я минута, я просто побежал вперед и, как сейчас помню, обессиленно ударил правой. Залетело! Как и планировал, закричал, побежал, прокатился на коленях и на спине, все на меня запрыгнули… На трибуне за меня радовалась невеста — теперь моя жена.
Послание Мохаммада жене — первая буква ее имени
— И отец?
— Он смотрел онлайн. Папе из раздевалки набрал первому: «Как это произошло? Я думал, это сон». — «Говорил же: попроси Всевышнего — и мечты сбудутся. А мы тут чуть в аварию не попали!» Ехал с дядей после работы, экранчик с трансляцией включен. И тут мой гол. Дядя тут же забыл про дорогу!
— Немудрено.
— Папа — мой личный психолог. Если у меня что-то не получается или я начинаю злиться — звоню папе. Вначале полыхаю, как огонь, а потом отец меня будто огнетушителем поливает. Минимум час-полтора в день разговариваем.
Отец — потрясающий человек. Если бы не он — я бы не играл в футбол. Трижды хотел закончить: когда дважды не вышло с «Анжи» и в карантин. Отец меня останавливал: «Все будет».
— И был прав.
— Папина любимая фраза: «Всегда видел: ты будешь играть». А сейчас добавляет: «Вижу, что будешь в сборной России. Ты в хорошем клубе, но хочу видеть тебя наверху. Терпи, даже если не играешь». Но я и не переживаю. У меня были ситуации, например, когда я в Третьей лиге — в «Хазаре» — на замене сидел, а со временем попал в старт. Мой конек — сидеть на замене, а потом начинать играть.
«Было больно, как никогда. Лежит человек, плачет — ну дайте таблетку!»
— Проявив себя в Челнах, ты попал в «Химки». Талалаев вывел их в Премьер-лигу, но был уволен. Твоя реакция?
— Шок. Все недоумевали. Все случилось ровно перед стартом сезона. До последнего думал: это только слухи. Но перед сборами нам на базе объявили об уходе Андрея Викторовича, а потом начали прощаться со всеми, кого он привел в «Химки». Дошли и до меня — но я так и не понял, за что меня убирают.
— Какая была формулировка?
— «Мало играл». Я посмеялся, конечно.
— У тебя ведь зимой 2024-го была травма.
— Неприятная, да. Предпоследний матч сборов с «Чертаново». Говорил родне: буду играть, включайте. Подключился к атаке, кто-то подкатился, и я на скорости упал головой вперед — даже не на траву, а в грязь. Всем телом — на левую ключицу. Звон в ушах, трогаю себя — оказалось, кость торчит. Поначалу накрыл болевой шок, я ничего не понимал — а тут как заорал. В голове: «Блин, ну как же так? Я только начал играть, на горизонте РПЛ».
— Понимаю.
— Переживал больше за родных, чем за себя. Всем накануне игры сказал: буду играть, включайте. Тут начал всех успокаивать, хотя мне было безумно больно. Меня часа полтора продержали на кушетке — ждали ответа страховой, чтобы прооперировать. В Турции в подобных случаях сложно. Ну вот, я смелся, разговаривал, делал вид, что все хорошо. А по факту было больно, как никогда прежде.
— Даже обезбол не дали?
— Сказали, не имеют права. Клубный врач просил — ни в какую. До сих пор не понимаю: лежит человек, плачет — ну дайте вы таблетку! Только я чуть утих, звонит отец — как всегда в моменты, когда у меня что-то случается. Я, чуть смягчив, все рассказал. Папа тогда ушел с работы. Как рассказывала мама, у отца стало болеть сердце.
— Страшное дело.
— При этом весной уже играл, помог выполнить задачу — а от меня «Химки» избавились. Ладно, ни о чем не жалею. Сейчас я в «Балтике», и мне здесь лучше, чем в «Химках». К тому же осенью сюда пришел Викторович, он сумел объединить и сплотить нас, сделать боевую команду, способную решать задачи. Я тогда ребятам говорил: «Да, он жесткий, требовательный. Но если будете слушать и терпеть — пусть это и тяжело — мы выйдем в РПЛ». Как видишь, мы на первом месте, чему я не удивлен. И «Балтика» будет в Премьер-лиге — не сомневаюсь. И с отцом поставил такую цель, и жене сказал, что вернусь в РПЛ.
— Талалаев пока не работал главным в больших клубах. В чем он топ?
— У него своя стратегия, он знает, чего хочет. План по нагрузкам на сборах тоже свой, придерживается его во всех командах. Один тест особенно трудный: надо пробежать 18 отрезков, если не справился — будешь бегать еще раз. Многие тренеры требовательные, а Викторович сверхтребователен. Еще он не будет ходить вокруг да около. Прямой. И не отойдет от своих принципов.
— Почему не справился Грищенко?
— Адекватный тренер, хороший мужик. Но, видимо, верно говорят — мало у него практики. Молодому тренеру поставили задачу выйти в РПЛ, но не дали времени. А Викторович знает, как это делать. Пришел и первым делом подтянул физику. Лично я стал вдвое сильнее.
Моя проблема — как только чего-то достигаю, расслабляюсь. В «Балтике» тоже начал расслабляться, но у Викторовича это не прокатывает. Талалаев как тренер подходит мне на сто процентов. У него и кнут, и пряник. Больше, конечно, кнут, что мне и надо.
«Лишил девушку работы. Чувствовал вину»
— Какую роль в твоей жизни играет религия?
— Всегда благодарю Всевышнего. Перед игрой всегда прошу Его помочь нам. В месяц Рамадан держу пост. Приходится совмещать с футболом — такая обязанность. Все религии почитаю — надо относиться к вере каждого человека так, как ты бы хотел, чтобы относились к твоей.
— Рамазан Гаджимурадов — вингер, которого когда-то рассматривал «Спартак», — говорил мне, что из-за национальности ему отказывались квартиру сдавать.
— У меня проблем из-за внешности или корней не было. А в Москве, например, квартиру мне снимала Настя.
— Как с ней познакомились?
— После одной из побед за «Авангард» пошел в ресторан, заметил девушку. К футболистам девушки сами подкатывают, а я раньше не подходил знакомиться. Тут что-то на меня нашло. Отправил друга: «Пойди скажи, что она мне нравится». Потом уже заговорил сам.
— Анастасия из Курска?
— Из Белгорода, а в Курске училась — в одном из лучших медицинских вузов страны, туда даже иностранцы приезжают. Окончив мед, устроилась в лабораторию. Хорошее было место. Когда я уезжал в Челны, сказал ей: «В отношения на расстоянии не верю. Выбор за тобой, но я всем сердцем хочу, чтобы ты поехала со мной». Настя не задумываясь так и сделала. Но я чувствовал себя виноватым.
— Почему?
— Лишил ее работы. Должен был что-то дать взамен. Настя занималась косметологией. И вот как-то раз сделал ей сюрприз: «Улетаешь на повышение квалификации в Москву». Узнав все растраты на дальнейшие развития профессии, она была в шоке: «Как? Зачем?» И все-таки я ее отправил. Работает — пусть и тяжело менять местоположение из-за переездов.
— Как с работой в Калининграде?
— Здесь снимает студию, а всего трудится на три города.
— Как это?
— Едет к родителям в Белгород — и совмещает с работой. Или, допустим, у нас выезд в Москву, мы задерживаемся на базе в Новогорске — и жена отправляется к знакомым клиентам.
«В Белгороде привыкли к сиренам, а мне было страшно»
— Как тебе Калининград?
— Все мне говорили: тут шикарно. А я вначале мешкался: не люблю переезды. Опять менять обстановку, клуб… Ни в одном, так уж сложилось, я не задерживался дольше, чем на год. Но Калининград потрясающий. Даже люди тут добрее, чем в Москве. Там мегаполис, суета, потому и злость во многих. А в Калининграде вряд ли даже знают, что такое пробки на дорогах — если говорить о центре.
— Завидую.
— Еще тут ощущение, будто ты в Европе: зданий двадцатиэтажных нет, да и просто красиво. А Светлогорск — вообще что-то с чем-то, будто отдельный мир!
С женой туда ездили. Она меня постоянно подначивает: давай сюда сходим, туда. Я отнекиваюсь: «Устал, давай на выходных». На сборах вот даже на сериалы сил не было — так нас запрягал Викторович! Недавно она посетила нашу тренировку, и после нее я крикнул: «Теперь ничего не говори. Увидела, как нас грузят!»
— Не удивлен.
— Отпуск — другое дело. Благодаря жене впервые попутешествовал и по Дагестану. Правда, пришлось поездить за рулем, чего я не люблю. Жена нашла одно место — призрачное село, где никто не живет. Пять часов ехали туда, так потом еще два километра пешком в гору!
— Чувствуешь, что в Дагестане в связи с развитием туризма растут цены?
— Ты меня опередил. Как и в Калининграде, не хотят сдавать квартиры по месяцам — только посуточно, чтобы зарабатывать. Везде сейчас жилье дорого. В Калининграде снимаю за 50 тысяч — повезло, это недалеко от центра, где обычно и за 70, и за сто тысяч сдают.
— Сколько тратишь в месяц?
— Мне одному и 50 тысяч хватит. Но это если скромно и без учета трат на жилье, разумеется. В целом Калининград дешевле Москвы. В хорошем ресторане в знаменитом районе Рыбная деревня можно посидеть меньше, чем на пять тысяч.
— Ездил с женой в Белгород?
— Конечно, последний раз — этой зимой. Воют сирены, когда ракетная опасность. Там уже все привыкли, а мне было страшно. Но если бы там жили мои близкие, я бы тоже их навещал.
— Не убедить тестя с тещей переехать?
— Да как? Там ведь их дом. Я предлагал Калининград — но что они там будут делать? У отца жены свой гараж — может с закрытыми глазами разобрать и собрать машину. Золотые руки. К тому же под Белгородом у них свой большой участок. Скорее бы все эти волнения кончились.
— О чем мечтаешь?
— Вернуться в РПЛ. По окончании карьеры — тренировать. Узнавал насчет тренерских курсов: кажется, чтобы обучаться в Москве, ты уже должен закончить игровую карьеру. А то я бы уже начал.
И я очень люблю детей. Вижу ребятишек в своих командах — постоянно к ним подхожу. У меня три племянника, обожаю проводить с ними время. И хотел бы свою большую семью.
Свежие комментарии